Озвучу моменты, которые мне кажутся важными.
В этом направлении есть, на мой взгляд, две ловушки, которых надо избегать в ходе исследований.
Первое: эта тема активно используется оппозицией, и используется достаточно популистски, особенно на выборах. Это накладывает определенный отпечаток на все, что она затрагивает.
Второе: сама идея акцента на городах сейчас тоже используется в несколько некорректной форме — как некое противопоставление государству и попытка подорвать основание для государственности. В этом формате она звучит примитивно, но звучно: что государства, по сути, не способны решать никакие проблемы, и за последние 20-30 лет они, как институты, не справились ни с одной проблемой, все трудности преодоллевают города. Это ловушка, которую используют коллеги, которые на деле нам совсем не коллеги – это те, кто занимается глобалистикой. Этот подход мне кажется неправильным.
Почему, все-таки, очень важно исследовать эту тему – «право на город». Потому, что о какой бы концепции урбанистики и концепции развития городов мы бы ни говорили, все остается болтовней и популизмом, если нет социального участия и участия жителей. Это либо остается на словах, либо мы получаем острые социальные конфликты в городах, когда попытки сделать некое благо — креативный город, умный город, интеллектуальный город — оборачивается негативным отношением жителей и протестами.
Это происходит потому, что не реализуется, как мне кажется, базовая позиция «права на город», о которой говорил Анри Лефевр. Мысли и позиции, которые озвучивал Лефевр, во многом созвучны с тем, что делали наши ученые: в частности, в Академии наук в конце 90-х. В первую очередь, я имею в виду Тамару Моисеевну Дридзе. Есть, конечно, некоторая разница в подходах. Лефевр, в общем-то, предлагал использовать марксистский инструментарий и задуматься о способах производства, об отношениях, которые позволяют городу производить какие-то вещи. В этом Лефевр видел ключ к решению проблем. Дридзе заходила немного с другой стороны. Она отталкивалась от физической теории, от понимания взаимообмена, который неизбежно происходит во всех сферах: в живой и неживой природе всегда происходит взаимообмен энергиями, информацией, веществом. Тамара Моисеевна оценивала город с позиции именно обменных процессов, с позиции того метаболизма, что происходит в городе между человеком и искусственной и техногенной средой городов. Мне кажется, это тоже очень важный подход. Во-первых, на его примере мы начинаем понимать, почему разваливаются и, наверное, в принципе нежизнеспособны очень многие подходы к умному городу на основе цифровизации. Если начинать рассматривать город, как некий симбиоз живого человека и техносферы, то понятно, что это попытки манипулирования, попытки загнать в узкие рамки каких-то пользовательских интересов. И они никогда не увенчаются успехом, потому что нельзя управлять живой системой на основе технических алгоритмов, это невозможно.
Также отмечу, что в теме политической урбанистики важной является и тема управления, и к ней мы всегда будем возвращаться. Здесь я хотел бы вспомнить Александра Васильевича Тихонова, который воспринимал систему управления, в том числе, систему городского управления, как частность, как систему регуляции. Регуляция, которая происходит везде, в том числе и в живой природе, но по другим законам. В человеческом обществе регуляция появляется, когда сформировался управляющий центр, который принимает на себя полномочия и ответственность. Но тут не должно быть командно-директивной системы. Изящно эту мысль выразил еще Конфуций, когда говорил: «управлять – значит направлять». Получается, управляющая система должна реагировать на те изменения, которые происходят в обществе, и корректировать возникающие негативные явления и опасные вещи. В этом заключается одна из основных функций управления. Вторая – это целеполагание и выкладка каких-то стратегий развития по сравнению с существующей ситуацией или, как Алексей Игнатьевич формулирует: по-своему образ будущего, оч. сильно перекликаются эти вещи. Именно образ будущего, который должен быть тем, что власть предлагает людям. Можно вспомнить еще греческую традицию, когда человек выходит на публику, на город, собирает жителей, предлагает свое видение, как будет что-то меняться. Именно в таком ресурсе Тихонов считал, что главная проблема после того, как что-то придуманное предложено, власть, управляющая система должна снять галстук, спуститься на землю и пообщаться с людьми на предмет того, нужно им это или нет, какие есть нюансы и проблемы. Это нужно даже не в плане избежания глупых ошибок, которых тоже очень много. Есть знаменитая фраза покойного премьера Черномырдина: «Хотели как лучше, получилось как всегда». Она применима к любому новому закону и инновации, происходящих в городской среде. Во-первых, да – это избежание ошибок и откровенных глупостей, во-вторых, более важно то, что это вопрос участия, когда люди начинают участвовать в процессах изменения. Без этого участия, на самом деле, не возможно качественно преобразовать ни одну городскую среду. И без этого участия очень сложно получить какой-то значимый, а главное органичный результат.
На нескольких слайдах я покажу, о чем мы говорим. Это подтверждается различными исследованиями, проводившимися недавно в Москве, Томске, Московской области. Мы часто говорим о городской среде, среде жизнедеятельности. Хочу обратить внимание, что окружающая среда для человека несколько шире, чем трактуют наши классики. Посмотрим на Москву. Главная проблема – нехватка парковочных мест и гаражей. Это то, что больше всего раздражает горожан в окружающей среде. Есть вопросы загазованности воздуха от обилия машин во дворах. Это тоже, кстати, тема права на город: детей лишают возможности играть во дворах, а им надо где-то бегать. Жителей лишают возможности общаться на придомовой территории, это некомфортно. Порядка трети москвичей отмечают среди основных проблем пробки и экологию. Вопросы, которые чаще всего поднимаются в городской среде – рекреационные зоны, работа общественного транспорта, благоустройства – вот они не настолько сильно беспокоят жителей Москвы, и мы видим совершенно другие проблемы. Т.е. проблема окружающей среды для города шире.
Второе, на что хочу обратить внимание: у любого проекта, какой бы не реализовывался, вне зависимости от идеи, у любого предполагаемого и анонсированного изменения сразу появляются как сторонники, так и противники, а также те, кто не определился с позицией по отношению к изменениям. Это хорошо заметно на графике по реновации жилья в Москве. Даже спустя несколько лет после реализации программы видно, что существуют группы сторонников, противников и не определившихся со своим отношением.
Есть исследования, которые проводились с Алексеем Игнатьевичем в Томске. Если говорить о развитии Томска, как университетского города, то возникают такие нематериальные ценности, как сохранение традиций классического академического образования. И никакие дороги, метро или новые объекты не позволят решить эту проблему, а позволит только развитие образовательных практик и т.д. В развитии городов есть очень много и нефизического, нематериальных ценностей. Если посмотреть на стратегию развития Университетского города на примере Томска, тоже увидим, что здесь разное отношение к тому, как это должно происходить, какие должны реализовываться стратегии. Это зависит от многих факторов. Это то, о чем говорил другой француз – Ги Дебор. Он говорил, что город — это всегда конфликт. Здесь много групп и городское управление — это всегда попытка медиации, попытка поиска компромисса, попытка сделать так, чтобы разные люди договорились.
Последний пример – Московская область, город Серпухов. Если с людьми начинаем говорить, спрашивать, какой они видят перспективу развития своего города, они отмечают, что на первом месте у них внутренний и международный туризм. Потому, что это город исторический, красивый, интересно расположенный. Там есть все основания к развитию туризма. Но если посмотрим, что там происходит на самом деле, то увидим, что первая и главная проблема – наличие свалок и мусорных полигонов. Ее обозначают 78% участников опросов. Следом — отсутствие работы и низкая зарплата. Почему я обращаю на это внимание? Мы часто в обсуждении развития городов попадаем на эту вилку: между светлым будущем в виде развития туризма и всего производного от этого хорошего, что даст рабочие места, и растущими потребностями в строительстве мусоросжигающего завода, который убивает экологию. И наличие такого техногенного предприятия обнуляет возможность инвестиций в сферу туризма, особенно зарубежных. Ни один нормальный инвестор не будет вкладываться в туристическую инфраструктуру города, если рядом есть техногенное предприятие, которое оказывает очень сильное вредное влияние и пахнет.
Последнее, на что хочу обратить внимание. Пандемия сильно изменила жизнедеятельность горожан в крупных городах. Только половина москвичей, участвующих в опросе, говорят, что продолжают работать в прежнем режиме. Еще 20% — перешли на дистанционную работу. И то, о чем говорили классики-футурологи, свершилось: мы переходим к информационной сфере. Но, обратите внимание, что еще порядка 16-17% потеряли работу или были вынуждены ее сменить. Если посмотреть на эту группу, то мы увидим у этих людей очень большие проблемы с уровнем доходов. В завершении хочу обратить внимание на такой момент: если говорить о России, то Алексей Игнатьевич привел примеры, на чем необходимо сконцентрироваться в части права на город. Я хочу отметить, что сейчас мы так или иначе находимся в периоде активных трансформаций городов по всей России, слышим о планах по развитию инфраструктуры, по созданию агломераций, по объединению и развитию отдельных территорий. В этот исторический момент, очень важно не забыть о городах и о том, что они должны быть включены в эти процессы. Алексей Игнатьевич, я хочу напоследок озадачить вас несколькими острыми вопросами, которые актуальны, если мы хотим размышлять на тему «права на город».
Перовое противоречие – образ будущего и сохранение прошлого. Чаще всего видим апелляцию к прошлому, к историческому наследию, к традициям и патриотизму. Я ничего не имею против патриотизма, и памяти о Великой Отечественной войне. Это важно, и нужно для сохранения исторической памяти. Но я очень мало я размышлений о будущем, видения, куда мы идем. Этого, мне кажется, не хватает. Нет ли здесь противоречия между образом прошлого и образом будущего? Соотношение развития устойчивости – это важный параметр, в том числе и для городов. Мы часто слышим с высоких трибун, что Москва соревнуется с Нью-Йорком и Пекином, другими мегаполисами. Это гонка за инвестициями, за привлечением людей, науки, производств. Но при этом вопрос устойчивости тоже очень важен: насколько мы сохраняем традиции, людей, свою культуру. Как это делают, например, в Томске, где свои особенности, которые в прошлом позволяли побеждать в этих соревнованиях. Говоря о проблеме измеримости социальных результатов, я апеллирую к нашему участнику, Алексееву Владимиру Николаевичу. Он как экономист, очень четко сформулировал это несколько лет назад. Изначально, кажется, у нас все «за людей» и «ради людей». Откройте любую программу экономического развития: она начнется с красивых слов о людях, о благе, о развитии человеческого капитала. Но пролистайте несколько страниц, дойдите до показателей: там вы не встретите ни одного показателя на этот счет. Все показатели буду количественные и никак не связаны с людьми. Проблема, в том числе, и методологическая: такое происходит не потому, что кто-то плохой или хороший, у нас нет измерителей, которые могли бы позволить оценить позитивные социальные изменения.
Проблема коренных и приезжих жителей — тоже большой вопрос. Кому принадлежит город? Город принадлежит коренному населению городов, о чем нам и говорили Лефевр и Дридзе. Но не будем все-таки забывать, что Москва за последние 20 лет по разным оценкам увеличилась в 1,5-2-2,5 раза. И это все приезжие люди! Это иллюстрация того, о чем говорила еще Чикагская школа – большие города прирастают за счет миграции. В контексте Томска, это вопрос приезжих студентов, которые также являются жителями города, пользователями города, но при этом не обладают никакими правами. И это тоже очень интересный вопрос!
Следующий вопрос — умные сообщества. Много раз обсуждали: где их взять? Мы их не наблюдаем ни в одном из городов, в которых проводим исследование. Если это триада – «умное управление – умные технологии – умные сообщества», то она не состоится никогда именно в виду того, что мы этих сообществ нигде не наблюдаем.
И последняя, особенно острая для нашей страны, проблема – это проблема медиации. Нам всегда проще подраться, чем договориться. Неважно, собралось маленькое ТСЖ, где 100 квартир или дачный кооператив, где 100 участков. Это всегда скандалы, интриги, расследования и коррупция. Очень редко там состоится содержательный разговор. В юриспруденции и адвокатской практике медиация считается наиболее сложной специализацией. Это одни из сложнейших аспектов: попытаться помочь, чтобы люди могли договориться между собой. Это очень серьезная практическая проблема, над которой стоит задуматься.